Здравствуйте, подруги.

Изменение моего приветствия не случайно, поскольку эта статья станет своеобразной пижамной вечеринкой – пошепчемся о своем о женском. Ну а некоторые любопытные мужчины, которые точно не пропустят возможности покопаться в тайнах женской души, вход не воспрещён, но со строгим фейсконтролем:)

Все мы знаем сказку про Золушку – добрую, но чумазую девочку, которая в один миг по манованию волшебной палочки феи-крестной превращается в прекрасную принцессу. С некрасавицы и серой мышки – в ослепительную красотку, к которой приковано внимание всех мужчин и женщины королевства. Сказка эта очень древняя, она плавно и гармонично перетекла в современную мифологию – в фильмы. Но я хотела бы обратить внимание не на саму сказку, а на один мотив, который мы часто можем встретить в кино – мотив преображения.

История о замарашке, которую никто не знает и не обращает внимание, из-за того, что она невзрачно одевается и не блещет красотой, но при этом обладает богатым внутренним миром – это давно знакомый сюжет. В переломный момент фильма наша героиня собирается на бал/вечеринку/прием и преображается до неузнаваемости – она становится настоящей красоткой. Уверена, что мало кто из женщин в этот момент не чувствует внутренний восторг и ликование – наконец она красавица, наконец-то она идет на свой бал.

При этом все мы прекрасно осознаем, что никто ей пластических операций не делал, ребра не удалял, ноги не удлинял – она просто захотела стать красивой. Вроде появилась какая-то внутренняя фея-крестная и о чем-то напомнила. Но о чем же она напомнила? И почему же героиня не могла или как говорят терапевты, возвращая ответственность клиенту – не хотела быть красивой до этого момента?

Давайте вспомним мачеху. Мачеха зачастую благородных кровей, сногсшибательная красотка, но язва еще та. В мачехе мы встречаем всю гамму негативных теневых женских черт. Улавливаете связь? Мачеха – зло, мачеха – красота, красота – зло. Я разбирала подобный механизм у Софи из «Ходячего замка», можете посмотреть по ссылке.

Если соотнести это с жизнью, то скорее всего у девочки формируется положительный образ отца и негативный образ матери. Если у мамы случались истерики, если у нее был дурной характер, но красивая внешность, то скорее всего красота проассоциируется с теневой женственностью, с чем-то плохим, грязным, неадекватным. Отец же в свою очередь будет всячески поощрять внутреннюю красоту девочки и обучать прилежности, дабы уберечь дочь от молодых ухажеров. Эту систему ценностей девочка с радостью принимает, отвергая при этом не только свою внешнюю красоту, а вполне вероятно и женственность в целом.

К перечню причин страха перед внешней красотой так же можно отнести неуверенность в себе, боязнь внимания и невозможность выносить соперничество, а так же гору разнообразных интроектов от множества любимых родственников.

Если у женщины/девушки/девочки не было примера красивой и гармоничной женщины, которая в свое время могла помочь открыть в себе этот внутренний источник, ресурс, которая поделилась мудростью осознания своей внешней красоты, которая была бы более влиятельной, чем мачеха, тогда девочку ждет сценарий серой мышки, с красивым внутренним миром, но заурядной внешностью. При чем эту заурядность женщина всячески подчеркивает, отрицая важность внешности, делая основной упор на красоте души. Но сколько бы женщина не лукавила, все же каждая из нас знает глубоко в душе, как важно чувствовать себя красивой.

И предвкушая ваше негодование о канонах красоты и нежелании им следовать, хочу привести цитату Клариссы Эстес:

“Однажды мы с подругой по очереди рассказывали историю под названием “Разговор тел” – о том, как мы обнаружили дары, доставшиеся нам по наследству от предков. Опаланга происходит из рода гриотов, американцев африканского происхождения. Она очень высокая, стройная, как тисовое дерево. Я una Mexicana, приземистая и обильная телом. Ее в детстве дразнили за высокий рост, да еще говорили, что щель между передними зубами – признак лгунов. Мне говорили, что форма и размер моего тела – признаки неполноценности и недостатка самообладания.

Так, попеременно рассказывая о теле, мы поведали о придирках и насмешках, полученных в течение жизни только потому, что многочисленные “они” видели в наших телах избыток того и недостаток сего. Этот рассказ стал своеобразной поминальной песней телам, которыми нам не позволяли восхищаться. Мы раскачивались, мы танцевали, мы смотрели друг на друга. Каждая видела подругу такой загадочно-красивой – и как это люди могли думать иначе?

Как же я изумилась, услышав, что уже взрослой Опаланга побывала в Западной Африке, в Гамбии, и нашла там своих сородичей, многие из которых – о чудо! – оказались очень высокими и стройными, как тисовое дерево, и между передними зубами у них была щель. Ей объяснили, что эта щель называется сакаяяллах, врата Бога, и считается… признаком мудрости.

Как же она удивилась, когда я рассказала ей, что уже взрослой побывала на перешейке Теуантепек в Мексике и нашла там своих сородичей, племя, чьи женщины-великанши – о чудо! – оказались сильными, игривыми и имели внушительные габариты. Они похлопывали меня, пощипывали и бесцеремонно говорили, что я худовата. Может быть, я мало ем? Может быть, я болела? Нужно постараться поправиться, – объясняли они, – потому что женщина – это La Tierra, она должна быть круглой, как сама Земля. Ведь Земле приходится нести на себе так много.

В этих поездках, как и в жизни, наши личные истории, начинавшиеся как тяжкие и гнетущие переживания, вылились в радость и сильное ощущение своей самости. Опаланга понимает, что высокий рост – ее красота, что ее улыбка сияет мудростью и что глас Божий всегда близок к ее губам. Я понимаю, что мое тело нераздельно с землей, что мои ноги предназначены для того, чтобы держать землю, что мое тело – сосуд, предназначенный для того, чтобы вмещать в себя многое.

Умение получать большую радость в мире, где есть много разновидностей красоты, – это счастье, для которого созданы все женщины. Быть поклонником единственного вида красоты – значит быть невнимательным к природе. Не может быть единственной разновидности певчей птицы, единственной разновидности сосны, единственной разновидности волков. Не может быть единственной разновидности детей, единственной разновидности мужчин, единственной разновидности женщин. Не может быть единственной разновидности груди, единственной разновидности талии, единственной разновидности кожи”.

Это повторное открытие своей привлекательности необходимый этап каждой золушки. Тогда внутренняя фея-крестная – добрая и красивая женщина – как внутренний или внешний помощник, несет с собой волшебный подарок – осознание, что я прекрасна, что у меня своя неповторимая красота, что я умею сиять изнутри.

А после преображения – этого переломного этапа в жизни каждого гадкого утенка, есть два важных момента. Первый: лишь однажды появившись в роскошном наряде, с эффектной походкой и уверенной осанкой, героиня уже перестаёт восприниматься серой мышкой, которой была до этого. Мы уже не можем забыть какой она может быть, или какой уже является. И надень на золушку старые лохмотья опять, та шикарная женщина, которой она предстала перед нами, навсегда останется с ней. Второй: закрепить эффект обязательно должен мужчина. В фильмах мы часто видим, как героиня спускается по лестнице, а внизу ее ждет суженный, с широко раскрытыми глазами, ртом и прочими нюансами, демонстрирующими удивление и восторг. Он изумлён, он обескуражен и восхищён, цель достигнута, значит попала в точку.

Героиня преобразилась, нашла своего суженного и отправилась дальше по пути индивидуации. А мне остается пожелать всем, еще не преобразившимся золушкам – обнаружить наконец свою вдохновительницу фею-крестную и отправиться на жизненный бал подлинной красавицей, сверкая ослепительным нарядом своей неповторимости.

Благодарю за внимание. Всем удачи в спамопознании.

Посмотреть видеоразбор: “Мотив преображения. В поисках своей феи-крестной“